Британский гамбит: о переговорах министров обороны России и Великобритании
МОСКВА, 12 февраля 2022, Институт РУССТРАТ.
Визит британского министра обороны Бена Уоллеса в Москву вызывает интерес хотя бы потому, что в последний раз главы военных ведомств РФ и Британии встречались в 2014 году. При этом только что из Москвы, обогатившись ценными познаниями в географии, уехала министр иностранных дел Великобритании Лиз Трасс.
Налицо интенсивная дипломатическая активность Лондона, которая, очевидно, является частью реализации концепции «Глобальной Британии». В основе изложенного в этом документе видения мира лежит притязание на новую роль страны в глобальном мире после выхода из ЕС.
Сама по себе постановка вопроса — не нова, поскольку Лондон после распада своей колониальной империи активно использует Британское Содружество как элемент мягкой силы и контроля над политическими элитами стран третьего мира. Однако последние шаги Соединенного Королевства с понятием мягкой силы соотносятся слабо. Ведь речь идет уже не о дипломатии, а о военно-стратегических инициативах, где Лондон претендует на ключевые роли.
Британия видит себя в роли «главного штаба» в недавно созданном антикитайском блоке AUCUS, а в отношении гипотетического блока UKPOLUK (Британия, Польша, Украина), к которому затем планируют присоединить страны Прибалтики, и вовсе вынашивает гегемонистские планы.
Еще одна нить британских амбиций тянется через Турцию в Среднюю Азию, к продолжению «большой игры», направленной на выдавливание России из этого региона.
Все эти военно-стратегические игры — достаточно дорогостоящие и опасные мероприятия. Зачем все это нужно Лондону и насколько это соответствует британским национальным интересам?
С одной стороны, у этой активности на внешнем контуре есть вполне очевидные внутренние причины. Соединенное Королевство является весьма нестабильным государственным образованием, распад которого может состояться практически в любой момент. Кризис в Северной Ирландии не урегулирован. Шотландия не отказалась от движения на пути к независимости, рано или поздно там произойдет новый референдум — на сей раз уже под лозунгом вступления в Евросоюз, что может поставить и Лондон, и Брюссель в крайне двусмысленную ситуацию.
На этом фоне лихорадочная международная деятельность британских властей выглядит как последняя попытка сплотить нацию перед лицом внешних угроз — неважно, реальных или мнимых, — и не допустить распада страны.
Кстати, колониальное прошлое — это, пожалуй, единственное, что и объединяет Англию и Шотландию (среди чиновников Британской колониальной империи было непропорционально много шотландцев), которые исторически являются совершенно разными и самодостаточными странами.
С другой стороны, стремление Британии стать новым «жандармом Европы», сконструировав у границ РФ агрессивный антироссийский блок, в целом соответствует и интересам транснационального финансового капитала.
Период правления Дональда Трампа показал, что глобалистские финансовые круги больше не могут позволить себе опираться только на американский геополитический ресурс. И новый курс Британии в этом контексте следует рассматривать как своего рода резервный сценарий на случай прихода к власти в США изоляционистов, не желающих участвовать в военных конфликтах по всему миру.
Таким образом, вмешательство Британии в украинский кризис фактически является «пробой сил» в ее новом амплуа. И здесь налицо развилка двух возможностей.
С одной стороны, Британия может сделать ставку на эскалацию — не случайно ведь британские военные инструкторы на Украине, по сути дела, занимались там подготовкой к «партизанской войне». Иными словами, диверсионным действиям, в число которых входит и организация всевозможных провокаций. Можно не сомневаться, что если Киев решится на то, чтобы сфабриковать масштабный фейк о российском вторжении, то британские «Джеймсы Бонды» обязательно приложат к этому свою руку.
Опыт Сирии, где именно эти джентльмены, курировавшие пресловутые «Белые каски», регулярно вбрасывали постановочные видео о «применении химического оружия» со стороны правительственных войск, достаточно показателен.
С другой стороны, возможен и иной сценарий поведения Лондона. В конце концов, если Британия действительно хочет восстановить свою глобальную роль, ей необходимо доказать, что она способна быть эффективным посредником в кризисных ситуациях. Учитывая тесную связь режима Владимира Зеленского с официальным Лондоном, британская сторона могла бы многое сделать для того, чтобы отговорить киевских «стратегов» от авантюры на Донбассе.
Относительно адекватная и вменяемая риторика британского военного министра после переговоров с Сергеем Шойгу показывает, что на сегодняшний день возможны оба варианта. И на фоне того, что происходило с коллективным Западом весь последний месяц, такая вариативность уже является некоторым прогрессом.
Елена Панина, директор Института РУССТРАТ
(@russtrat)
